|
|
| Приветствую Вас, Гость · RSS |
19.04.2024, 08:44 |
|
Илья Эренбург. БУРЯ
|
|
| Georgo | Дата: Суббота, 13.10.2012, 18:34 | Сообщение # 1 |
 Дирижер
Группа: Администраторы
Сообщений: 388
Статус: Offline
| Фрагмент из романа Ильи Эренбурга "БУРЯ"
Награжденный Сталинской премией роман-эпопея "Буря", посвященный событиям Второй Мировой Войны, был написан в период с января 1946 по июнь 1947 года. В этом труде Ильи Эренбурга - маститого писателя и фаворита великого вождя, встречается, возможно, одно из первых в советской литературе упоминаний имени опального певца - Петра Константиновича Лещенко. Во время выхода романа из печати Пётр Лещенко всё ещё выступал перед советским контингентом войск в Румынии, но в Союзе его имя было под запретом.
Впрочем, несколькими годами раньше Овидий Савич опередил своего лучшего друга Илью Эренбурга, опубликовав в "Комсомольской правде" на певца Лещенко пасквиль "Чубчик у немецкого микрофона"
Сталинская премия первой степени.
В 1948 году был удостоен Илья Эренбург за роман «Буря».
...Когда стемнело, Сергей прошел к майору Шилейко. Его КП помещается в землянке, которую называют «пещерой». Так накурили, что ничего не видно.
— Как у вас? — спрашивает майор.
— В порядке. Радио слушал?
— Да. Ничего особенного. Здесь они пробовали нажать на Балашкина, два дома заняли, но Алеша говорил, что один отбили. Слыхал, как «катюши» усердствовали? Белов сегодня двух фрицев уложил, я ему сказал, приведи живого, не вышло, бутылку рома принес и зажигалку. Садись, ром дрянь, но пить можно. Лекарство — я вот простыл… Сейчас патефон заведу… Чорт, пластинка треснула, гудит!..
Майор в сотый раз слушает Лещенко, наклонив набок голову, и в сотый раз спрашивает:
— Почему он такой грустный?
Сергей отвечает:
— Не был на переправе, поэтому…
От тепла, от рома, от говорливого хлопотуна Шилейко еще сильнее хочется спать.
Немцы решили покончить с переправой. Кажется, все железо Рура, Бискайи, Лапландии, Лотарингии, расплавленное и накаленное, несется на узкую полоску земли, на землянки, на окопчики, на обыкновенных людей, у которых грудные клетки, легкие, аорты, глазные яблоки, тончайшие хрупкие органы.
Сергей знает, что он должен быть здесь, и это уничтожает страх. Как-то он пошел к артиллеристам на левый берег. Рай — люди живут чуть ли не как в Москве, пьют чай, стаканы в подстаканниках, спят раздевшись. И вдруг пикировщики. Сергею стало страшно: зачем я пришел?.. Здесь — переправа, работа. Потому и не страшно…
Саперы потеряли четверых. Осколок задел руку Сергея. Врач Левин хотел отправить его на левый берег; Сергей отказался: не время.
— Запустите — и срастется не так…
— Ничего, потом выправят. Только вы на меня не кричите, я знаю, у вас это полагается, в Москве я встречался с доктором, добряк, а кричал так, что стекла дрожали. У нас в дивизии был военврач Никритин, тоже кричал….
© Илья Эренбург
|
| |
| |
| Olga777 | Дата: Понедельник, 15.10.2012, 01:25 | Сообщение # 2 |
 Дирижер
Группа: Администраторы
Сообщений: 816
Статус: Offline
| Из переписки Веры Георгиевны с Наумом Григорьевичем Шафером.
Наум Григорьевич приводит факт упоминания танго Петра Лещенко в романе Ильи Эренбурга "Буря".
Дорогая Вера Георгиевна!
По чисто "техническим" причинам два Ваших письма попали ко мне месяц спустя после их отправления,а потом, несколько дней спустя, у меня так сложились обстоятельства, что я не смог сразу ответить.
Вы не представляете себе,как меня взволновали Ваши послания! Вы, дорогой мой человек из легенды,оказывается,живы и здоровы, а я, ежегодно приезжая в Москву, не знал этого. Если бы знал, непременно поцеловал бы руки державшие аккордеон, под который пел великий Пётр Лещенко.
В нашем доме царил культ Лещенко. Моя мама не пропускала ни одного его кишинёвского концерта и много раз мне рассказывала о них. Если точнее, то в нашем бессарабском доме было три культа: Шаляпин, Вертинский и Лещенко. Может быть, именно поэтому, став взрослым, я никогда не делил музыку на "серьёзную" и "лёгкую", а только на хорошую и плохую. Я и сейчас не устаю твердить: "Все жанры хороши,кроме современной попсы".
Хочу Вам напомнить (может быть, Вы этого не знаете), что поклонником Петра Константиновича был даже такой рафинированный эстет в области искусства,как Илья Эренбург. В его романе "Буря" есть мимолётный эпизод,где герои рассуждают о магнетизме танго в исполнении Лещенко. Удивляюсь, что это было напечатано в 1948 году и прошло через цензурные рогатки.
Мне доводилось бывать на концертах Бориса Ренского (это было в 50-е годы),но я не знал,что Вы работали с ним в Москонцерте.
Дорогая Вера Георгиевна! Очень буду рад сотрудничать с Вами! Как говорится, всегда к Вашим услугам!
С любовью и уважением
Наум Шафер.
Из книги Веры Георгиевны об Эренбурге:
Помню твой рассказ об отеле «Хилтон». Этот отель в Бухаресте был отстроен французским архитектором еще до революции, в начале прошлого века. Ты там иногда выступал с концертной программой. Гостиница периодически становилась центром событий, отражая политическую обстановку в стране. Там размещались штаб германской армии, правительство республиканской Испании в изгнании и советское посольство. Но для тебя это место знаменательно встречей с Ильей Эренбургом, который подарил тебе на нескольких машинописных страницах отрывок из своей еще не изданной книги. Эти странички ты бережно хранил и обещал прочитать мне, говорил, что это о твоих песнях.
Так и не удалось мне узнать, что было на тех страничках. Только приписку Эренбурга прочитала, правда с трудом, очень неразборчивые каракули. Она была на одной из страниц текста: «Петру от поклонника его танго», - и подпись писателя. Ты как-то вздохнул и сказал: «Как жаль, что нет этого человека. Он бы мне точно помог сегодня»...
...На нашем сайте появилось приглашение Юрочки (Горечь) к разговору о коллекционерах.
Очень познавательной оказалась та дискуссия. Из нее я узнала о Шафере, коллекционере из Казахстана. Позже, как знак судьбы восприняла я письмо, полученное по электронной почте от Наума Григорьевича Шафера.
Подумала, что ты продолжаешь опекать меня, дописываешь, досказываешь то, что не успел рассказать.
Когда я прочитала письмо, признаюсь, мурашками покрылась - это и правда было похоже на мистику.
Ведь я очень сожалела о том, что так и не узнала, страницы какого своего романа подарил тебе Эренбург. Пыталась найти, читала, но не находила.
По подсказке Наума Григорьевича я нашла «Бурю», прочитала о тебе, там совсем немного, но так красиво. Тогда же узнала, что Эренбург за этот роман еще и сталинскую премию получил. Это 1948 год – время, когда твое имя в Союзе было под запретом и когда в Бухаресте тебе уже начали вставлять палки в колеса. А тут твое имя упоминается в книге, отмеченной Сталиным.
Ты очень хотел иметь эту книгу? Она у меня есть".
Не случайны на земле две дороги - та и эта.
Та натруживает ноги, эта душу бередит.
|
| |
| |
|
