Форум
Форма входа


Меню сайта

Поиск

Статистика

Друзья сайта
Информационный портал шансона

Майя Розова. Официальный сайт

Russian Records

Журнал «Солнечный Ветер»


Наш код баннера
Петр Лещенко. Официальный сайт



Приветствую Вас, Гость · RSS 28.03.2024, 18:54

[ Новые сообщения · Участники · Правила форума · Поиск · RSS ]
  • Страница 1 из 1
  • 1
Форум » Лещенко Петр Константинович » Вера Лещенко » И замирает душа в раздумьях… (Весточка из ГУЛАГа о жене кумира 30-х)
И замирает душа в раздумьях…
Olga777Дата: Суббота, 04.08.2012, 16:54 | Сообщение # 1
Дирижер
Группа: Администраторы
Сообщений: 816
Статус: Offline
На сайте Андрея Сахарова
публикуются воспоминания о ГУЛАГе тех, кто прошел через сталинские жернова.

http://www.sakharov-center.ru/asfcd/auth/?t=page&num=8778

Отрывок из воспоминаний одного из авторов сайта грешит неточностями, но мы решили их опубликовать. Прочитаете, поймете, почему. Евдокия Ивановна Чернета-Гизатулина в своей повести рассказывает о Вале Лещенко, жене певца, кумира 30-х годов. Начала читать, подумала, что запамятовала автор и назвала созвучным именем Валя-Вера. Потом убедилась, что и место Воркута не Ивдель-Лаг. И Вера Георгиевна не скрывала свое артистическое прошлое, отбывала наказание в артистической бригаде.
А вот романс Бориса Фомина на стихи Павла Германа "Минуты жизни", который поет героиня Евдокии Ивановны, у Веры Лещенко в лагерных тетрадках есть:
"Я вспоминаю те минуты жизни, тот "дождь проливным потоком". Я помню их всегда.
Романс, который люблю,
Дождь проливным потоком

Стучит в моё окно.
Ты от мен так далёко,
Писем уж нет давно.
Ночью я буду, я знаю,
Думать, когда все уснут.
Разве у вас не бывает
В жизни подобных минут?

Пусть тяжелы недели,
Живу мечтой о дне:
Ты в офицерской шинели
Скоро придёшь ко мне,
Скажешь, как прежде: «Родная!..»,
Слёзы украдкой блеснут…
Разве у вас не бывает
В жизни подобных минут?

Время бежит сурово,
Печаль разлук тая.
Как бы хотелось мне снова
Крепко обнять тебя!
Жду я, и верю, и знаю:
Эти минуты придут…
Разве у вас не бывает
В жизни подобных минут?

Не бывает?!"
(Из лагерных дневников Веры Лещенко)

Послушайте этот романс в исполнении Людмилы Гурченко.



А вот, что думает об этом страничке воспоминаний сама автор:
"Была ли на самом деле фамилия Вали — Лещенко? Или другая, похожая по звучанию, а угнетенные люди сами определили: конечно, Лещенко, невольно желая в своем горе прикоснуться к имени своего знаменитого любимца, чтобы быть как бы причастными к его судьбе? Да и так ли важна здесь истина? Наверное, гораздо важнее, что в те трудные дни были в концерте чудо—певица и ее волшебная песня, так всколыхнувшая оцепеневшие души".


Чернета-Гизатулина Е. И.
И замирает душа в раздумьях…
Воспоминания. - М. : Изд. автора, 2000. - 80 с. : портр., ил.

К ЧИТАТЕЛЮ


Евдокия Ивановна Чернета-Гизатулина. Первое фото 1955 года, второе - 1970 год.

Время стремительно уводит людскую память от событий, о каких повествует эта книга, отдавая их во владения Истории. И люди перестают думать и помнить о них. Особенно сегодня, когда совсем другие думы и тревоги стучатся в их дома и умы. Но страницы эти кричат. На них человеческая боль, беззвучные стенания масс людей, крушащее судьбы и жизни зло.

К сожалению, слишком часто этот дорого стоивший урок бывает снят со стеллажей Истории, лишь чтобы использовать его в качестве дубинки против оппонента в политическом противостоянии и тут же забросить снова, когда он перестает служить конъюнктуре. И никому нет дела до судеб жертв ни той поры, ни возможных новых.

К несчастью, примеров тому множество. И хотелось бы, чтобы мой рассказ о трагическом опыте предостерегал: обещанные золотые горы могут оказаться горами каторжных копей, а самый яростный гнев по этому поводу — не гарантия от каторжанской доли в ином наполнении. Гарантия не в словах — в людях, в их жизненном облике...

А прежде, до всего, чему посвящено повествование мое, был добрый родительский дом на Урожайной улице в чудесном городе Днепропропетровске, было солнечное детство в трудовой семье, где, не зная забот, росло трое нас детей. Были светлые школьные годы, и мы, дети украинцев и русских, учились грамоте, наукам, добру и человечности. Мы дружили, не спрашивая, какой национальности твоя подруга, играли в школьной самодеятельности. Были в ту пору доступное специальное образование и после десятилетки широко открытые двери вузов. И для меня пришла радость быть студенткой филфака Днепропетровского государственного университета...

Но все оборвала, обрушила, разгромила война. В город пришли бои, уже 20 августа, на шестидесятый день с ее начала. Потом пришла оккупация. Потянулись более двух лет растерянности и страха. Но было что-то и сильнее, чем страх: стремление как-то помогать нашим. И я, рискуя, смогла предупредить и тем помочь избежать ареста двоим из числа партизан. В октябре 43-го город был, наконец, освобожден, с тяжелыми боями, унесшими при форсировании Днепра и жизнь моего брата.

Снова был университет. Но коротко. Пришел второй черный день, 28 июня 44-го, на этот раз обваливший все в моей жизни на рвущие душу 10 лет. И дольше. До реабилитации в пятидесятые годы.

Как видно, Бог наделил меня силой духа и терпением, и я все вынесла. И даже вознаградил за то терпение на многие годы после радостями жизни, семьи, материнства, профессии.

Спасибо Богу. И добрым людям.

Автор
Февраль 2000 г.


И ПЕСНЯ С БУРЕЙ ...

«Дождь проливным потоком
Стучит с утра в окно ...»,
— негромко льются с клубной сцены слова песни—романса из числа рожденных сороковыми—фронтовыми, какие вобрали в себя весь суровый строй человеческих болей того времени — тревожное смятение, стонущую любовь, суеверно—пугливую надежду, вкрадчивую боязнь завтрашнего дня с его жестокими конвертами.
Но годы те с их военной судьбой уже отходили в прошлое. Шел пятидесятый год. Однако для нас, сидевших здесь в зале, где звучала песня, всеохватывающей сутью дня сегодняшнего оставались боль тревог и раны разлук, гаснущие надежды и страдания, страдания: концерт шел & клубе культурно—воспитательной части (КВЧ) женского лагеря «Предшахтная» в Воркуте, а потому слушавшие концерт по официальной терминологии звались контингентом «Речлага».
Концерта, собственно, и не было — была лишь песня, какую воспитывающее нас начальство и не позволило бы включить в программу. Однако поводом, формально разрешающим наше присутствие в клубном зале, все-таки был подготовленный и объявленный концерт художественной самодеятельности. Когда же зал уже был полон, выяснилось, что совсем не юная художественный руководитель самодеятельности внезапно занемогла, и клубный вечер, а вместе с ним и возможность хоть на час-другой забыться, уйти от мыслей о неженской работе под конвоем, о пайке, шмонах, БУРах, сроке, о судьбе, наконец, срывались, пропадали. Выручило неожиданно найденное решение...

Среди нас, участниц самодеятельности (надо сказать, ставших победительницами в конкурсе среди более чем десятка подобных коллективов из многих лагерных пунктов), упорствовал слух, даже была уверенность, что наша солагерница, некая Валя Лещенко, жестко отрицавшая свою причастность в прошлом к исполнительскому искусству, на самом деле была артисткой эстрады и замечательно поет, но по каким-то ей одной известным причинам предпочитает не привлекать внимание («оперов»?) к своему эстрадному прошлому. Говорили даже, что она — вторая жена кумира тридцатых годов, автора и исполнителя популярных (заметим, и поныне) песен, Петра Лещенко, о ком самом слух донес еще вот такое:
Когда-то эмигрировавший в Румынию, в конце войны он не избежал (а может, не избегал?) встречи с КГБ. И там оценили его поведение, образ жизни в эмиграции непатриотичными. Издевались по поводу слов из его песни «Я Сибири вовсе не боюся, Сибирь ведь тоже русская земля...». «Правильно, — говорили они, — что не боишься — Сибирь не для таких, как ты!». И расстреляли. (Так ли было на самом деле? Даже в последнем «Советском энциклопедическом словаре» на «Лещ...» есть только «Лещинский»).
... И вот, когда стало определенно известно, что обещанный собравшимся вечер, этот как бы небольшой кусочек иной, прошлой жизни, не состоится, и ожидание сменится разочарованием, какая-то отчаянная голова из нас предложила пойти к Вале Лещенко и упросить ее спеть для сестер по несчастью. Та не соглашалась решительно. Но доводы пришедших к ней, видно, были столь трогательны, что, в конце концов, Валя согласилась. Пришла. Спела про «Поля широкие, хлеба стоят высокие, а в сердце девичьем весна». Спела так хорошо, звонко, профессионально, что у слушавших не осталось сомнения: на сцене — настоящий мастер!
Аплодировали дружно, с подъемом, настойчиво показывая, что не хотят расставаться с певицей. Валя осталась. И тогда зазвучало уже в совсем в другой тональности:
«Дождь проливным потоком
Стучит с утра в окно.
Ты от меня так далеко,
Писем уже нет давно...»
Зал уловил изменившийся тембр исполнения, как бы зазвучавший душевный надрыв, и слушал молча, с нарастающим напряженным вниманием, и на последние слова припева:
«Разве у вас не бывает
В жизни подобных минут?»
отвечал уже натянутой тишиной. А песня продолжалась:
«Пусть тяжелы недели,
Живу мечтою о дне:
Ты в запыленной шинели
Снова придешь ко мне,
Скажешь, как прежде: «Родная!»,
Слезы украдкой блеснут ...
Разве у вас не бывает

В жизни подобных минут?»
Здесь на глазах у самой Вали блеснули слезы. Чуткая, наэлектризованная тишина стала прерываться короткими, трудно сдерживаемые всхлипами зала.
Настал финал песни. Певица, из последних сил пряча вырывающийся из груди плач, произносит в последний раз:
Разве у вас не бывает
В жизни подобных минут?»
И, опустив в бессилии руки и голову, замирает перед залом ... А зал! Он охвачен глухим рыданием. В едином порыве он взмывает со своих мест и, молча, долго аплодирует. Без возгласов благодарности. Она — в воспаленных от слез глазах и стонах, в
благодарном единодушии осененных мукой и радостью лиц ...
Должно быть, какими-то своими путями начальству становится известно, что в клубе происходит недозволенное действо, возбуждающее протестные чувства. И зал оглашается командами: «На поверку! По баракам, быстро!».
И «контингент» послушно, как во сне, разбредается. По баракам.
Они, бараки, те же. Та же зона. Те же лица надзирателей. И только разбредающиеся чуть-чуть уже не те, какими были еще час назад. Когда шли сюда, на концерт в КВЧ.
Мне оставалось по меркам того времени уже немного, чуть более четырех лет. Но оперуполномоченная Роза Абрамовна за отказ сотрудничать постоянно зловеще заявляла: «Ты никогда не выйдешь отсюда. Мы сгноим тебя здесь!».
А Валю через дня два—три увезли в неизвестность. Тайно...


Чернета-Гизатулина Евдокия Ивановна (р.1922)
врач
1922, 20 октября. — Родилась в Днепропетровске. Отец – Иван Николаевич Чернета (1899–1974), рабочий-металлург. Мать – Мария Акимовна (1896–1989). Братья – Иван и Павел.
1940. — Поступление на филологический факультет Днепропетровского государственного университета. Окончание курсов медицинских сестер при университете.
1941. — Начало Великой Отечественной войны. Оккупация Днепропетровска. Помощь партизанам.
1943. — Освобождение города. Известие о гибели на фронте брата Ивана. Возобновление учебы в университете.
1944, 28 июня. — Арест. Доставка в СМЕРШ. Допросы. Пытки. Карцер. Помощь надзирателя. Перевод в общую камеру. Соседка по камере Валя – «наседка».
1944, декабрь. — Окончание следствия. Ознакомление с приговором: 20 лет каторги. Отправка в «телячьих вагонах» этапом в Воркуту.
1945, январь. — Прибытие на 2-й отдельный лагерный пункт (ОЛП). Прохождение медицинской комиссии. Направление на работу медсестрой в лагерную амбулаторию. Условия содержания заключенных. Участие в постановках лагерного драмкружка.
1945, август. — Сообщение о пересмотре дела: замена 20 лет каторжных работ на 10 лет ИТЛ.
1946, весна. — Перевод в ОЛП № 3. Работа медсестрой. Судьбы заключенных. Успешное выступление в смотре лагерных театров. Попытки органов НКВД принудить Е.И. Чернету к сотрудничеству.
1950. — Перевод в Речлаг – лагерь особо строгого режима. Лагерный быт.
1952. — Отправка этапом на ОЛП 2-го Кирпичного завода. Работа на заводе, в строительной бригаде, истопником. Встреча с подругой Полиной Пушкиной. Болезнь. Работа медсестрой.
1953. — Перевод на ОЛП 1-го Кирпичного завода. Работа на железнодорожных путях.
1954, июнь. — Освобождение через 2 дня после окончания срока заключения с объявлением «вечного поселения в пределах Воркуты». Замужество.
1955. — Поступление во Всесоюзный заочный политехнический институт.
1956. — Реабилитация.
1959. — Рождение сына Владимира.
1965. — Окончание Воркутинского зубоврачебного училища.
1970. — Переезд с семьей в Москву. Работа зубным врачом. Переписка и встречи с лагерными друзьями.
1992. — Начало работы над воспоминаниями.



Не случайны на земле две дороги - та и эта.
Та натруживает ноги, эта душу бередит.
 
Форум » Лещенко Петр Константинович » Вера Лещенко » И замирает душа в раздумьях… (Весточка из ГУЛАГа о жене кумира 30-х)
  • Страница 1 из 1
  • 1
Поиск:

Copyright petrleschenco.ucoz.ru © 2024
Сайт создан в системе uCoz