Публикации
Форма входа


Меню сайта

Категории раздела

Поиск

Статистика

Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0

Друзья сайта
Информационный портал шансона

Майя Розова. Официальный сайт

Russian Records

Журнал «Солнечный Ветер»


Наш код баннера
Петр Лещенко. Официальный сайт



Приветствую Вас, Гость · RSS 29.03.2024, 11:55

Главная » Файлы » Петр Лещенко и его время

Статья 58-10 - "гонорар" за стихи
21.03.2009, 14:12



 

58-10 - "гонорар" за стихи

Автор и ведущий Владимир Тольц:  

Сегодня речь пойдет о народном творчестве высоко ценившемся в СССР. О том, за что награждали лишением свободы.

 

- И авторы этих стихов, и те, кто их сажал за это, относились к стихам как к чему-то такому особенному, как к буквально стихотворному заклинанию, которое могло нанести больший ущерб, нежели заклинание обычное прозаическое..."

 

Сегодня ровно сорок лет,

Как рухнул трон царя,

Но воли не было и нет

Под флагом Октября.

 

- Если учесть, что страна поэтов долгое время была всесоюзной зоной, поначалу обнесенной колючей проволокой границ, а потом железным занавесом, то вовсе не покажется чем-то таким уж удивительным появление в среде простых людей поэтов вроде героев сегодняшней передачи... 

 

"58-10 - гонорар за стихи".  

 

Темой сегодняшней передачи являются никогда еще не публиковавшиеся стихи и "гонорары" за них.

Если бы в книге рекордов Гиннесса учитывали самые крупные вознаграждения за поэтическое творчество, Советский Союз, наверное, занял бы по этой категории достижений первое место. И дело тут не в Сталинских премиях, переделкинских дачах, литфондовской поликлинике, домах творчества и прочих цацках для признанных властью поэтов. Кажется, нигде в мире сочинения никому неизвестных виршеплетов не оценивались так высоко. Их гонораром часто было лишение свободы.

 

Гадины подлые! Псы вы вонючие,

Львы кровожадные с пеной у рта.

Чрез вас народа простого сколь мучается,

Ваш сверхизбыток, их нищета.  

 

Мы критикуем прошедшие роды,

И строй самовластья царей,

За их угнетенья простого народа

И за поддержку верхушки своей.

 

А сами мы делаем в принципе то же,

Только названья другие и строй,

Режим, правда, тоже проще, но все же

Не легче живет весь народ трудовой.

 

Автор этих косноязычных рифмованных строк, подписавший их "Второй Некрасов", 30-летний инвалид Великой отечественной войны симферополец Иван Сергеевич Пидорич в июне 1957-го получил за свое сочинение 6 лет лагерей. В феврале 56-го поэт-самоучка (7 классов образования) отправил свое содержащее процитированные строки произведение в газету "Правда". Потом, в тот же адрес, еще одно - стихи против Хрущева и Булганина. Так что можно говорить, что срок свой он получил как Пастернак Нобелевскую премию - "за совокупность литературных трудов". Но согласитесь, всего за два стишка (оставим сейчас рассуждения об их поэтических достоинствах) - не мало.

Понимаю, конечно, что это не рекорд. Мне могут сказать, что Мандельштам, к примеру, получил свой первый ссылочный срок вообще за одно стихотворение о Сталине. Да и Бродский поехал в ссылку тоже не за ?собрание сочинений?. И уж совсем в другую эпоху государь Император распорядился забрить Александра Полежаева в солдаты за одну лишь юношескую поэму. С другой стороны, в советскую пору поэтов и покруче наказывали - лишением жизни. Гумилев, тот же Мандельштам, Клюев, Олейников... - Этот мартиролог насчитывает десятки известных имен. Но своим карательным вниманием советская власть не обходила и поэтов безвестных, самодеятельных. Их сочинениям и посвящена сегодняшняя передача.

Я даже не могу точно сказать, поэзия ли это. Речь пойдет о народном рифмованном творчестве, многие годы вознаграждавшемся властью по статье 58-10 Уголовного кодекса РСФСР. Для тех, кто, слава Богу, уже не знает, что это такое, процитируем этот многолетний закон советской жизни: "Пропаганда или агитация, содержащие призыв к свержению, подрыву или ослаблению Советской власти или к совершению отдельных контрреволюционных преступлений <...>, а равно распространение или изготовление или хранение литературы того же содержания влекут за собою - лишение свободы на срок не ниже шести месяцев.

Те же действия при массовых волнениях, или с использованием религиозных или национальных предрассудков масс, или в военной обстановке, или в местностях, объявленных на военном положении, влекут за собою - меры социальной защиты, указанные в статье 58-2 настоящего Кодекса".

А статья 58-2 предусматривала в качестве "мер социальной защиты" либо расстрел, либо объявление "врагом трудящихся" в сочетании "с конфискацией имущества и с лишением гражданства <...> и изгнанием из пределов Союза ССР навсегда" (ну, об этом авторы сочинений, рассматриваемых в сегодняшней передаче, - пролетарии, которым нечего было терять, ?кроме своих цепей?, - могли лишь мечтать). А при "смягчающих обстоятельствах" эту кару могли и заменить лишением свободы на срок никак не меньший трех лет. Когда в "вегетарианские" послесталинское времена 58-10 заменили соответствующей ей статьей 70 нового УК, наказание по ней тоже сократили - антисоветчикам стали давать от 2 до 7 плюс до 5 последующей ссылки.

 

Так вот, поистине народное рифмотворчество, столь щедро вознаграждавшееся властью, до сих пор оставалось вне сферы внимания как ценителей прекрасного, так и историков советского прошлого. В последние годы на этот предмет обратила свой ученый взор московский историк-архивист Ольга Валерьяновна Эдельман, результаты научных изысканий которой и послужили основой нашей передачи. Ольга Эдельман является давним уже участником нашей программы, и я был рад вновь пригласить ее в московскую студию Радио Свобода.

 

- Оля, а почему вы стали собирать и изучать эти народные сочинения?

 

Ольга Эдельман:  

- Собственно говоря, это произошло в некотором роде непреднамеренно. Поскольку мы занимались разбором архивных дел прокуратуры СССР по делам об осуждениях по антисоветским статьям в послесталинский период, то в части из этих дел нам стали попадаться тексты, которые, собственно, инкриминировались и были скопированы для сведения прокуроров. Вот небольшую коллекцию таких стихотворных текстов я и собрала, поскольку сама по себе форма стихов как-то просится, чтобы ее отложили отдельно и задумались о ней отдельно, а не только в общем потоке всевозможных антисоветских разговоров, листовок и прочего. Таким образом, "улов", который мы нашли в делах прокуратуры, перед нами.  

 

Владимир Тольц:

Вот найденное Ольгой Эдельман в делах Прокуратуры Союза ССР сочинение "Сон солдата" (здесь и далее сохранено написание оригинала):

 

Над Красной площадью спустился мрак ночной,

Часы на Спасской полночь отбивают,

У входа в Мавзолей стоит солдат,

Покой любимого вождя оберегает.

Это - экспозиция. Действие разворачивается, когда солдатик, отстояв свое на "посту №1", заснул в казарме:  

И снится ему сон, что темной, темной ночью

Стоит он на посту, и видит, чья-то тень

Мелькнула перед ним и сразу же исчезла,

И появилась вновь, в проходе встав, как пень.  

И слышит он: "Вставай-ка, друг, пройдемся,

Москва сейчас уснула крепким сном,

Кругом нет ни души, никто нас не заметит,

А кто и встретится, нас не узнает он.

Все знают, что лежим мы в Мавзолее,

И по Москве бродить не можем мы никак,

Да побыстрей, Иосиф, не копайся и не шуми,

Тут часовой, чудак.

 

Ну, вы уже догадались конечно, что в проходе встал "как пень" вождь мирового пролетариата Владимир Ильич Ульянов (Ленин). 

А "друг", которого он приглашает на прогулку по ночной столице, - Иосиф Виссарионович Сталин. 

(Действие происходит в тот период, когда Мавзолей был "двуспальным".)

В общем, друзья-покойники отправляются бродить по Москве. И недремлющий во сне караульный тайно увязывается за ними. 

Поначалу - Красная площадь:

 

И Ленин между тем, по площади шагая,

Взглянув на Кремль, и Сталину сказал:

"Стоит ведь он, твердыня русской славы,

В гробу его и то я вспоминал.

Мне жаль одно, что мало в нем я прожил,

Причем еще в такие времена,

Когда кругом враги точили зубы,

Когда голодною была страна!

Завидую тебе, ты жил спокойно, долго,

Хотя твоя-то совесть не чиста,

За двадцать девять лет ты погубил немало,

Не признавал ни бога, ни креста!"

 

В общем, в такой вот дружеской беседе вожди-покойники и следующий за ними солдат, прошлись по Моховой, Москворецкому мосту, 

добрались до Зубовской площади и дальше (по Пироговке, видимо) 

- до Новодевичьего монастыря:

 

До Новодевичьего кладбища добравшись,

Они пошли промеж надгробных плит.

И на колени встав, сказал угрюмо Сталин:

"Вот тут Надежда Крупская лежит!"  

"А кто еще?" - спросил Ильич сурово, -

"Твой брат, сестра, я всех их отравил,

О боже мой! О, как ужасно это!

О, лучше б я на этом месте гнил!"

 

Тут в поэтическом произведении между постояльцами Мавзолея выявляется разница жизненных позиций. 

Причем подглядывающий за ними солдат начинает симпатизировать старшему из них:

 

Солдат стоял, прижавшись у калитки,

Смотрел на Сталина и думал: а ведь он

Когда-то был тираном всей России,

Сейчас казался жалок и смешон.

В зловещей тишине послышались удары,

Солдат услышал ясно стон земли,

Все всколыхнулось вдруг и сразу изменилось,

И очутились под землей они.

Ну, а дальше - "чистый Данте": путешествие в царство мертвых:

Куда ни глянь, кругом стоят скелеты,

Стучат костями, тянутся к нему,

Стараясь разорвать на мелкие кусочки,

И шлют проклятия убийце своему.  

Вот впереди стоит оратор мира,

А в голове его торчит кирка,

Незримая рука чертит слова проклятья,

Убитый в Мехико тобой, Москва!

 

"Оратор мира", как вы понимаете, Лев Давыдович Троцкий - партийный соратник и враг разгуливающих по ночной Москве Ленина и Сталина. Ну, а дальше появляются и другие загубленные партийные "братки" - Зиновьев, Тухачевский, Ягода, Рыков, Блюхер, неизвестный мне Дубовой, а также Гамарник, Постышев, Бухарин, Киров... 

 

- "Схватили Сталина и унесли с собой " 

- Они решили погубить Иосифа Виссарионовича руками профессионала - Феликса Эдмундовича Дзержинского:

 

И вдруг опять, как будто сговорившись,

Они пришли, зубами скрежеща,

Дзержинского с собою притащили,

И стали душу вынимать его, крича:  

"Вот комиссар кровавой чрезвычайки,

Он уничтожил тысячи людей,

На муки вечные! На адские жаровни!

Тащите, гада! Только побыстрей!"

Из глубины земли до слуха доносились

Нечеловеческие крики, стон и плач,

Солдат был рад, услышав эти крики,

И понял он, в аду кричал палач.

Но разверзшаяся земля отказывается принять сталинский труп и выталкивает его наружу. Что производит тяжкое впечатление на его старшего товарища - Владимира Ильича:

И ужасом объят, стоял Ильич и думал:

"Какой зловещий рок постиг мою страну?

Куда ж исчезло то, что предначертано мной было?

Кто примет эту тяжкую вину?!"  

И словно угадав блуждающие мысли,

Незримый глас изрек из темноты:

"Ты виноват, Ильич! Ты ввергнул всю Россию

В пучину бед, довел до нищеты!  

Ты позабыл пословицу народа, что хаму

Паном никогда не быть,

Поэтому кремлевские бандиты заботятся о том,

Как лучше б им прожить.

Им чуждо горе русского народа,

Для них не существует долг и честь,

Закабалили двести миллионов,

На мировой престол мечтают сесть.  

Далее "незримый глас" изложил удрученному Ильичу краткий курс истории партии и страны - того, что произошло после его, Ленина, кончины. Если сравнивать этот исторический экскурс с тем, к примеру, что сказал Хрущев в своей тайной антисталинской речи на ХХ съезде, то рифмованная версия советской истории будет "покруче". В ней, между прочим, и самому Никите Сергеевичу досталось:

На Украине 8 миллионов

Хрущев голодной смертью уморил,

И сорок шестой год, по воле коммунистов,

Для всей страны кровавым годом был.

А главное: если Хрущев на ХХ съезде возложил вину за беды страны на Сталина и карательные органы, исказивших ?ленинские нормы?, то автор ?Сна солдата? винит во всем самого Ленина и всех его партийных последователей :

Во всем, Ильич, виновны коммунисты,

Та партия, что создана тобой,

Ильич, пора, восток уже алеет,

До света возвращайтесь-ка домой.

А в скором времени я вновь пред вами

Встану, и вы увидите плоды своих коллег,

Тех, что сейчас Россией правят

За эти несколько последних лет!!!  

Вот такая, если можно так выразиться, поэма! Написана она зека Николаем Пятых под впечатлением ХХ съезда. Как многие послевоенные пацаны, был он сиротой. С 14 лет работал. Вскоре получил аж 5 судимостей (4 по "бытовым" статьям, а пятую по 58-й - подравшись с офицером, высказал ему "антисоветские измышления"). "Сон солдата" он написал в лагере и отправил его главным редакторам "Правды" и "Советской Мордовии". За что и получил свои очередные 7 лет, а с учетом неотбытого прежнего срока получилась десятка. Было ему в ту пору, в мае 58-го 26 лет.

Я вновь обращаюсь к историку-архивисту Ольге Эдельман, предоставившей поэтический багаж статьи 58-10 УК РСФСР нашей программе.

- Вы, я думаю, - человек, больше других прочитавший сочинений такого рода. Вот если обобщить этот ваш опыт, ваши наблюдения, как вы можете охарактеризовать творцов такого рода произведений?  

И еще: вот вы профессионально изучаете антисоветчину и крамолу советского времени. Можете мне объяснить, что заставляло часть ваших "героев" рифмовать свою, выражаясь кондовым языком Уголовного кодекса, ?пропаганду и агитацию?, свои "измышления, содержащие клевету на советский общественный и государственный строй"? Ведь другие же, "награжденные" все той же 58-10, а позже 70-й и 190-прим статьями УК (их большинство!) писали, как мольеровский герой, свои трактаты, анонимки, открытые письма, листовки и т.д. прозой. Откуда эта тяга к рифме? Почему они, как позднее Евтушенко, полагали, что "поэт в России больше чем поэт"?

Ольга Эдельман:  

- Вот давайте с этого и начнем. На самом деле, действительно, даже если вспомнить какое-нибудь простонародное застолье, то человек, который произносит текст в стихах, специально и отдельно этим гордится. Да, все-таки сочинить стихи это не то, что говорить прозой, это отдельный дар. И даже иногда, разбирая наши антисоветские стихи и истории осуждения за них, мне казалось, что и авторы этих стихов, и те, кто их сажал за это, относились к стихам как к чему-то такому особенному, как буквально к стихотворному заклинанию, которое могло нанести больший ущерб, нежели заклинание обычное прозаическое. Поэтому, я думаю, те, кто мог написать стихи, те, кто сумел срифмовать эти строчки, они чувствовали себя произносящими себя какой-то особый текст, не то, чтобы просто бытовой разговор.  

Наши "авторы" это обычные, то, что называется, советские люди с очень разными биографиями. Есть среди них люди уже сидевшие, причем, уже сидевшие по 58-й статье. Есть люди, так или иначе прошедшие лагеря в связи со всевозможными осуждениями общеуголовного характера. Есть люди, не имевшие отношения к такой изнанке жизни советской, вполне вроде бы на первый взгляд благополучные. Есть, скажем, молодой инженер и даже председатель заводской комсомольской организации, все равно писал антисоветские эпиграммы. Есть люди, которые пытались начать какую-то литературную деятельность. Один из наших "героев" писал стихи и хотел просто стать литератором, показывал стихи своим друзьям, но вот не удержался и написал несколько стихов неподобающего содержания. Есть заключенные. Очень разные люди. В нашей передаче их объединяет только стихотворная форма.  

 

Продолжение следует
Категория: Петр Лещенко и его время | Добавил: Olga777
Просмотров: 2730 | Загрузок: 0 | Комментарии: 3
Всего комментариев: 31 2 »
avatar
1 Lescenco • 20:45, 21.03.2009
Не могла не выделить эти строчки. Буду повторять утром и вечером.
Солдат стоял, прижавшись у калитки,
Смотрел на Сталина и думал: а ведь он
Когда-то был тираном всей России,
Сейчас казался жалок и смешон.
1-1 2-2
avatar
Copyright petrleschenco.ucoz.ru © 2024
Сайт создан в системе uCoz